По расчетам главы комитета по пенсионной системе Ассоциации менеджеров Андрея Неверова, через 30 лет для обеспечения пенсионных выплат потребуются активы в размере около 100 трлн руб. в нынешних ценах, или почти $4 трлн. И это при условии, что пенсии будут равны всего 40% средней зарплаты, – про 75%, как в Евросоюзе, никто и не мечтает. На государство рассчитывать глупо, а вот развитие частных накоплений делает фантастическую вроде бы задачу выполнимой. Если следующие 30 лет экономика будет расти со средней скоростью 4,5% в год, ВВП страны как раз достигнет нужной суммы.

Пенсионные накопления в размере ВВП вполне достижимы для развитых стран: например, в Канаде, сопоставимой с Россией по масштабам экономики, граждане отложили на старость более $1 трлн. В России с учетом всех видов накоплений сумма пенсионных активов не достигла до сих пор и 1 трлн руб. (3,5% ВВП). По данным Ассоциации менеджеров, в 2006 г. количество граждан РФ, имеющих вклады в негосударственных пенсионных фондах, было равно 6,4 млн человек, но две трети из них копят на старость не осознанно, а просто участвуют в корпоративных пенсионных программах крупных компаний.

Из 25 млн работающих граждан, участвующих в государственной накопительной пенсионной системе, более 95% – “молчуны”, отдавшие свои сбережения Внешэкономбанку. ВЭБ с его суперконсервативной стратегией вкладывать только в гособлигации в прошлом году показал отрицательную реальную доходность: 5,7% при инфляции 9%.

«Страховая часть пенсии, которую индексируют по инфляции, получается куда более выгодным вложением, чем накопительная во Внешэкономбанке»,  – говорит Алина Ананьева из пенсионного фонда ING. Почти все НПФ бьют российскую инфляцию одной левой: их доходность превышает порой 20%. “Это во многом следствие быстрого роста фондового рынка”, – говорит Неверов.

В портфелях российских НПФ акций мало. Они вообще намного консервативнее своих западных коллег. По закону они могут вкладываться только в отечественные активы (за редкими и неприбыльными исключениями вроде облигаций ЕБРР). Российские акции растут как на дрожжах, поэтому даже малая доля акций формирует львиную долю дохода НПФ.

Это обеспечивает их нынешнее процветание и радует вкладчиков, но недиверсифицированность портфелей повышает риски российских НПФ: даже в случае длинного «медвежьего» тренда они не имеют права уйти на зарубежные площадки. Если Федеральная служба по финансовым рынкам устранит это ограничение до конца года, как обещает, тогда у наших НПФ будут все основания обеспечивать такую же доходность, как и у иностранных: на 4-5% выше инфляции.

Какую долю дохода имеет смысл откладывать на старость? Большинство вкладчиков надеется на хорошую работу НПФ и выбирает планы с нефиксированной пенсией: сколько фонд заработает, столько пенсионер и получит. Но можно заплатить за гарантии и знать размер своей пенсии смолоду. Вот, например, как считают в пенсионном фонде Райффайзенбанка: если вам 30 лет и вы хотите получать 40% своей зарплаты пожизненно после достижения 60 лет, то приготовьтесь откладывать 10-20% заработка. Если вы не готовы так резко снизить качество жизни и рассчитываете на 75% зарплаты, то придется каждый месяц нести в НПФ по 20-35% заработка.

При таком раскладе существующая в России норма сбережений на уровне 9,5% совершенно недостаточна для комфортной жизни после работы. И, судя по количеству “молчунов”, большинство россиян о доходности своих пенсионных инвестиций не думает. За счет чего же наши граждане собираются жить по достижении пенсионного возраста?